Так мало остается в памяти тех моментов, когда деревья были большими. Стирается временем, нехваткой пустых полок в голове и особой надобностью. Остаются лишь фотовспышки, редкие, но так ярко выкрашенные эмоциальным цветом.

3-4 года одно из самых ранних. Какой это был день, месяц…я даже не вспомню какое это было время года, ведь год ребенком я делила на два. Если дождь, то лето, если снег – зима, а солнце? Солнце было всегда. Зато отлично помню, ветер и бесконечное небо, размытое серыми красками.

Я помню, как мама, обернув несколько раз вокруг ладони нитку со связанными шарами, сказала: «Держи крепче». Что это был за праздник, куда шли все эти люди. О чем-то громко говорили откуда-то издалека, зачем люди вообще собираются в одну кучу. Я помню, как было скучно, и немного страшно, страшно потеряться среди этих бесконечных ног. Для ребенка сотня человек уже толпа. Сколько времени прошло, сколько осталось, детскими глазами время не ощущаешь вовсе.

В какой-то момент, я подняла руку повыше и разжала ладонь, нить соскользнула с ладошки и мои красивые красные шарики устремились вверх, подхваченные холодным порывом ветра. Я смотрела, как медленно дрейфуют они в этом грязном небе. И казалось, что вокруг исчезло абсолютно все, и нет ни странных голосов, чужих ног вокруг и меня тут нет. Я помню, как отец, погладив по голове, сказал «не расстраивайся» а я ответила «им там весело» не отрывая взгляда от захватившего меня зрелища.

Возвращаясь, нарочно забредая в очередную лужу, я спрашивала у мамы «Почему все эти люди собираются вместе» а она смеялась, она так редко смеялась, а мне так нравился ее смех. Она сказала мне тогда «А как ты думаешь?». «они все друзья», что мог еще предположить ребенок, ведь все тогда были друзьями, разве я знала, что бывает по-другому.

И вот это «А как ты думаешь?» осталось надолго и всегда позже прежде чем ответить на мой вопрос мне говорили: «А как ты думаешь?»  Потом уже, конечно, аукнулся этот ее метод воспитания личности. Ведь мне никогда не говорили: «Это нельзя», «Это плохо, это хорошо» или «не дружи с той девочкой или мальчиком он(а) плохие и т.д. Нет абсолюта и мир не делится на черное и белое. Выбор, казалось, был всегда. Но думать нужно было правильно, а она хотела, чтобы это «правильно» я определила для себя сама. К старшим классам, истеричные выкрики матери «Я тебе запрещаю!» уже не работали, совсем, ведь мне нужно было понять самой для себя «А как я думаю»